Отзыв на дораму Save Me

Как поздно порой до нас доходит такая простая истина. Мы помогаем кому-то, подставляя ему плечо и обещая поддержку, и в какой-то момент по только нам известной причине исчезаем из жизни этого человека. У каждого свое оправдание таким некрасивым поступкам. И у Санхвана, одного из главных героев, оно тоже было.

Отец. Человек, которому Санхван верил до последнего. Человек, из-за которого Санхван убрал протянутую руку. Человек, который самым что ни на есть прямым образом повлиял на разрушение чужих судеб. 

Разочарование в родителях – одно из самых сильных. Кто-то долго не может смириться с этим и продолжает жалко притворяться, что все в порядке, постоянно наступая на одни и те же грабли. Кто-то пытается поговорить, разрешить недопонимание и снова спокойно дышать. А кому-то нужно время, чтобы осознать, что происходит. 

Санхван перепробовал все. Мальчик, оставшийся сиротой при живых родителях. Человек, которому недодали любви и тепла. Тот, кто, сломав жизнь дорогим сердцу людям, три года не мог себя простить. Чувство вины и ярость, которую не на кого выплеснуть, душили его очень долгое время. 

Но всему рано или поздно приходит конец.

И однажды Санхван вернулся из своей ссылки туда, где все началось. И все вокруг такое знакомое, такое болючее, такое родное. Казалось, что город пах тем отчаянием, которое звучало в голосе Санми – девушки с разбитой душой. Казалось, что город смотрел на него безразличными, выцветшими глазами Дончоля – лучшего друга.

Санхван думал, что их дороги разошлись, но…

Давно забытая, с трудом выбравшаяся из завалов похороненных воспоминаний мольба. Не просьба, мольба.

И Санхван понял, что тонет. Ведь в этот раз… в этот раз он не может сбежать. Хватит. Три года пребывания в аду – более чем достаточно. Тогда, много-много дней, недель, месяцев назад он просто уехал. Но теперь закрыть глаза на то, что происходит, Санхван не в состоянии.

Ведь во всем опять оказался замешан отец. 

Его отец, родители Санми, детектив, святой отец. Весь город утопал в грязи и лжи. И ему нужны были герои. Те, что еще вчера были детьми, теперь боролись чуть ли не против целого мира.

Этих ее слов хватило для того, чтобы Санхван и Дончоль как с цепи сорвались. Первый съедал себя изнутри за то, что натворил три года назад. Второй олицетворял собой океан невыраженного гнева. И мольба Санми стала спусковым крючком.

Мольба той, что задыхалась в стенах огромной секты, перевернула вверх дном весь город. Санми кричала очень долго. Она стучалась в закрытые двери, но ей никто не открывал. Откуда в этой хрупкой, потерявшей кусок души девушке было столько силы? Откуда в ней была эта удивительная вера в того, кто однажды оставил ее просьбу без внимания?

Ответ поразительно прост: без этого она бы не выжила.

Потерявшая брата, мать и отца из-за кучки религиозных фанатиков, она решила сравнять это место с землей. Столько раз пыталась сбежать, и все без толку. Ее наказывали, искусно проходясь по ее болевым точкам. И в итоге Санми не оставалось ничего, кроме как сжечь дотла это место, превратив его в кусок пепла.

Теперь ею двигала не только вера. Глубоко в разбитой душе Санми зародилась ненависть. Она поняла, что если у нее нет ключа от двери, в которую она стучалась, то стоит найти лом и отмычку. 

Санми сказала это Санхвану, а все задрожало внутри у Дончоля. Ее тихое, четкое и отчаянное «Пожалуйста, живи» напомнило о себе, отдаваясь ужасной болью. Дончоль знал, что это было не зря. Поломанный изнутри, кое-как склеенный усилиями того, кто вовсе не обязан был это делать, он как будто переродился. После всего, что пережил, Дончоль стал неприручаемым зверем, готовым перегрызть глотку любому, кто встанет у него на пути. Прошедший через ад и вернувшийся оттуда живым, он не боялся ничего.

Он знал привкус ее отчаяния наизусть, потому что когда-то тоже жил вот так – в надежде на то, что что-нибудь изменится. В отличие от Санми, ему было за кого держаться. Пока руку не убрали. 

Но и его ссылка в один день закончилась. 

В его жизнь снова ворвалась Санми. Бежать было не в его принципах. Идти напролом, круша все на своем пути, сражаться до последнего, как учили там, откуда не возвращаются целыми и невредимыми. Он не умел по-другому.

Этому городу нужны были герои.

И зритель сидит, напряженно всматриваясь в экран, дрожа от того, что видит, и понимает: так бывает на самом деле. В мире, в котором все строится с помощью денег, удивляться уже нечему. Просто от осознания этого факта очень горько.

Шестнадцать серий зритель живет внутри вселенной, созданной Ким Сонсу и Чон Идо, и едва верит в возможность счастливого финала. Едва дышит. Плачет вместе с Со Йеджи, борется вместе с У Дохваном и снимает розовые очки вместе с Ок Тэкёном. Чтобы в конце задать себе вопрос: God is now here, or God is nowhere*?

*GODISNOWHERE (англ.) – пример слов, которые можно прочитать двумя способами. Бог сейчас здесь, или Бога нет?