Отзыв на дораму Boys over Flowers (Korea)

Эта рецензия призвана сказать новое слово в цветочко-ягодковедении и перевернуть сложившиеся представления в этой области дорамознания.

Начнем с того, что человекам в принципе свойственно размножаться, поэтому каждый день на свет появляются всё новые и новые девочки. Дожив до определенного возраста, они начинают красить глазки (или зубки, как уж положено в их культуре), интересоваться мальчиками, а также поглощать разнообразную печатную и аудиовизуальную продукцию.

За тысячи прожитых человечеством лет было замечено, что особой популярностью среди девочек пользуется несколько типов историй. Одна из них повествует, как ошеломительно крутой, но вредный (хотя на самом деле добрый) юноша встречает ошеломительно некрутую, но обладающую некоторыми замечательными качествами девушку. Вариаций этой истории масса: он может быть богачом, царем, богом – но главное, что он «виннер» по природе своей, не по заслугам, он самый главный суперприз, который только можно выиграть в брачной игре этой реальности, а на самом деле он так ценен, что даже выходит за пределы этой реальности (вы поняли, да, почему Джи Ху не мог стать главным героем этой истории? У него другая сказка).

Героиня – «лузер» по определению. Даже если она среднего класса (как Элизабет Беннет) или вовсе царская дочь, повествование непременно найдет способ втоптать ее в грязь и так или иначе этот статус понизить. Замечательными качествами героини могут быть доброта, красота, ехидство, упорство, но главное ее свойство заключается в том, что принц показывает на нее пальчиком и заявляет «эту хочу». Вот именно эту хочу, другую не хочу. И София Баварская лупит непослушного Франца-Иосифа сводом законов по голове, но он непреклонно стоит на своем, и так принцесса Сисси тоже становится героиней этой сказки. Почему именно она? Кыньян. Просто так. Она потеряла туфельку, она врезала ему с вертушки в щщи, у нее были самые розовые щеки – неважно. Это тот способ, которым попадают в эту сказку: принц поворачивает голову и понимает «Она». Принцесса зачастую ни сном ни духом (ну с Золушкой не так, она готовилась).

И вот тут мне придется сказать, что это разные сказки. Сказка Гым Чан Ди и Гу Чжун Пё – это не «Золушка». Не каждая история про бедную поломойку и богатого парня – Золушка, это вам скажет любая уборщица в торговом центре. Сказки распознаются не по антуражу, а по квестам, которые вынуждены проходить их герои (они не хотели, но раз попал в сказку, отдувайся).

Запомни, о дева, не дождавшаяся феи и покупающая себе хрустальные башмачки на предновогодней распродаже! Квест Золушки – сносить унижения и терпеть, пока не явится некто и не даст тебе взмахом волшебной палочки тот самый супершанс. Золушка, сшившая себе платье сама, попадёт в другую сказку. Квест принца – решить загадку, которую оставила ему сбежавшая красавица и найти хозяйку башмачка. Квест про терпение и супершанс в «Цветочках» проходит разве что Гаиль (и то с натяжкой), а загадку решает И Чжон, но бестолку. Гым Чан Ди и Гу Чжун Пё занимаются совершенно другими делами.

И про них рассказана совершенно другая сказка. На первый взгляд она не похожа, но я надеюсь, что вы послушаете её вместе со мной и увидите сходство.

Давным-давно один юный и взбалмошный бог Амур остановил свой взгляд на смертной девушке по имени Психея. Она ему понравилась, и он уволок ее с собой. Дева оказалась в волшебном дворце, где ей прислуживали невидимые слуги, хозяина дворца она тоже увидеть не могла.

Знаем-знаем, скажете вы, это сказка про Красавицу и Чудовище! Увы нет, хотя возможно она является одной из переделок, потому что нашей сказке около двух тысяч лет. Ибо квест Красавицы – полюбить Чудовище несмотря на то, что он монстр (а в варианте Кокто – именно потому, что он монстр), а квест Чудовища – осознать, что внешностью сущность не исчерпывается. Гу Чжун Пё конечно поначалу сойдет за монстра, но полюбили его уже довольно белым и пушистым.

Итак, прекрасная Психея наслаждается всеми благами дворца, в том числе любовью и телом его хозяина (это старая история, придуманная распутными греко-римлянами), но она не знает, кто он, и не любит его по-настоящему. А потом в один прекрасный миг она теряет и дворец, и своего возлюбленного. Рай превращается в ад. Именно в этот момент она видит истинный лик своего возлюбленного, и именно в этот момент она влюбляется в него без памяти.

Проблема Гым Чан Ди, как и многих других дев и до, и после неё – её не волнует то, что рядом и легко доступно. Любовь возникает только тогда, когда возлюбленный становится недоступен. Пока Джи Ху болтается вдалеке и пиликает на скрипке – он прекрасен и любим. Как только он падает к ее ногам – добро пожаловать в френдзону.

Но нашего Амура у Психеи отобрали, так что любовь немедленно расцветает пышным цветом. Психея отправляется в долгое и трудное путешествие, чтобы найти возлюбленного и вернуть себе. И эту сказку мы знаем, скажете вы! Это же «Финист – ясный сокол». Она, она родимая, многие сказки растут из этого корня.

Но есть одно существенное отличие. Злодей, который противостоит Психее – не рок, не судьба, не колдовство, не дракон. Злодей – ее потенциальная свекровь, мать Амура, богиня любви и красоты Венера. Во-первых она возмущена мезальянсом (Психея царевна, но что такое царь для бога, Венера иначе как рабыней ее не именует). А во-вторых она бесится из-за того, что сын вышел из-под контроля. Амур и Психея встретились не просто так: Венера послала сына уничтожить красавицу-соперницу (привет, Белоснежка), он же пошел против воли матери, забрал красотку себе и тщательно ее ныкал. Возмутительное поведение!

Венера запирает Амура дома, а явившейся за ним Психее дает множество неприятных и трудновыполнимых заданий. Собственно говоря, большая часть сказки – это подвиги, которые Психея совершает чтобы вернуть себе любимого. Героиня довольно бестолкова, но ей помогают Зефиры – дружелюбные ветры, друзья Амура. В конце, как нетрудно догадаться, нас ждет хэппи энд.

Знаете, какой квест у Психеи? По условиям задачи она не может победить Венеру (что за жизнь будет у девушки, уничтожившей свою свекровь). Она должна сделать так, чтобы ее союз с Амуром стал законным в глазах людей и богов. Она должна на полном основании заслужить тот суперприз, который ей беспечно и просто даровали в самом начале. Она должна превратить счастливую случайность в осмысленную закономерность. А эта задача гораздо интереснее и увлекательнее, чем квест Золушки. Поэтому история Психеи входит в число бессмертных архетипов, проживается бесчисленным количеством женщин и проигрывается безмерное множество раз (вон одних экранизаций этой манги сколько набежало).

А какой же квест у Амура? – спросите вы. Увы, в его задачу входит только ткнуть пальчиком «эту хочу» в самом начале истории и дальше стойко придерживаться своего мнения. Ценность Амура в том, что он неизменен. Он любит Психею белой, черной, красивой, уродливой, больной, несчастной – любой. Он ждет её и будет ей верен, но всё, что он может – это только немного помочь и отвести уж самые страшные опасности. Он не герой этой сказки, он её награда.

А так это история про девочек и для девочек.

Желающих изучить ее поглубже отправляю к первоисточникам – «Золотому ослу» Апулея и «Душеньке» Богдановича.

Но помилуйте, скажете вы, архетипы архетипами, но где же рассказ о дораме? И если мы заговорили об экранизациях, какая лучше, какая хуже, которая более кузявая, а которая полный отстой? Понятия не имею. Всё, что тут написано, основано на одной только корейской версии «Цветочков после ягодок». Другой рассказ, другие акценты, меньше злой мамы и более деятельный герой – и этот же самый сюжет превратится в совершенно иную сказку. Может быть и в Золушку, которую все так хотят тут увидеть. Или, например, в Колобка (квест – удачно смыться, провален из-за любви к похвальбе).

В завершение мне бы хотелось обсудить тему амнезии. Её не было в известных мне историях об Амуре и Психее. Но написаны они мальчиками. А девочки, девочки считают что это некруто. Гораздо интереснее и страдательнее, думают они, чтобы после всех мучений Психеи Амур бы её не узнал! Вот это переживание, вот это катарсис! И тут бы она ему сказала!

Одна поэтическая девочка, известная своим дерзким и взрывным характером не менее Гым Чан Ди, написала стихотворение, в котором представила эту пленительную встречу Психеи с забывшим её Амуром. Её бессмертными строками я и завершаю своё учёное повествование (заметьте, что в начале вполне уместно было бы обращение «Гу Чжун Пё, дырявая башка!»):

Не самозванка — я пришла домой,

И не служанка — мне не надо хлеба.

Я — страсть твоя, воскресный отдых твой,

Твой день седьмой, твое седьмое небо.

Там на земле мне подавали грош

И жерновов навешали на шею.

— Возлюбленный! — Ужель не узнаешь?

Я ласточка твоя — Психея!